В приглашении в «Спартак» того или иного игрока, или в отказе принять, или в отчислении, освобождении он непременно учитывает, принимает во внимание и ставит, иной раз во главу угла, обстоятельства тонкие и одновременно приземленно-житейские до такой степени, что диву даешься: как в сознании «барина» Бескова может угнездиться подобное?
И нет сомнений: подробный футбол Бескова из психологических подробностей жизни самой только и возникает — подробностей, чутко им уловленных, хранимых памятью, подводящих к решению, обычно для всех прочих неожиданному.
Всеми, кто следит за футболом, давным-давно замечено, что Бесков крайне редко появляется под тентом над скамейкой запасных («Я знаю, когда мне нужно там появиться»,— заметил он как-то в нашем разговоре), где кроме игроков, врача, массажиста обычно и тренеры за редким исключением сидят. В «Спартаке» же тренерский штаб на этой скамейке чаще всего представлен начальником команды Николаем Петровичем и тренером Петром Шубиным. Второй тренер Новиков располагается поближе к Бескову.
А тот, как правило, смотрит игру сверху, с трибуны, непосредственно рядом с ним администратор Саша Хаджи, который на глазах всего стадиона и под взглядом телекамер прибегает оттуда вниз, под тент, чтобы передать указание о заменах: симпатичный, загорелый Саша энергичен, спортивен, отлично вписывается в задуманный, как мне кажется, Константином Ивановичем непременный фрагмент ритуальной картины «Бесков на футболе».
В Лужниках, где и происходит большинство престижных матчей, Бесков смотрит игру из ложи прессы (на «Динамо» он, видимо, по старой памяти или во власти какой-то давней ассоциации сидит в ложе, таинственно для непосвященных обозначенной буквой «А», в ложе, по-моему, для руководящих то ли футболом, то ли динамовцами товарищей).
