Деловое и рациональное
В общем, в стабильности нынешнего «Спартака», если сделать еще поправку на время более деловое и рациональное, романтики ничуть не меньше, чем в старом «Спартаке», отчасти бравирующем игровой «неврастенией».
В общем, в стабильности нынешнего «Спартака», если сделать еще поправку на время более деловое и рациональное, романтики ничуть не меньше, чем в старом «Спартаке», отчасти бравирующем игровой «неврастенией».
Влиятельные специалисты искали аргументы, призывающие зрителя к терпению, к пониманию не футбола, конечно, которого в тот момент не было, а самого, скорее, момента.
Но то же самое, вспоминая его наставников, мы могли бы сказать о Борисе Аркадьеве, когда бы не убедились в обратном: Аркадьев, склонный к теориям, постигавший с невероятным упорством закономерности футбола, выглядел несомненным романтиком на фоне своего конкурента Якушина.
Бесков в том, шестьдесят шестом году работал с московским «Локомотивом» и тем «открыл» команде «дыхание», выдвинул талантливых молодых Козлова и Гершковича, позже ставших известными игроками.
Ушел, как и все почти большие футболисты — это я напоминаю тем, кто таит обиды на Бескова за то, что «списал» их, как некоторые
Бесков оказался в числе тех, кого персонально обвиняли в поражении, в то время как Боброва, в пятидесятые годы, как считалось, окончательно списанного, но в канун Олимпиады вновь возникшего в памяти тренеров и призванного ими в олимпийскую команду, все в один голос возвеличивали и готовы были признать опять единственным героем.
Внешне — да и по склонности к теории, к печатным размышлениям о структуре и движении футбола — приверженцем всего академического должен был быть Борис Андреевич Аркадьев.
Кто знает футбол, тот подтвердит, что разноречие с тренером о месте своем в игре достаточно существенно.
Якушин был его старшим партнером в сезонах, когда первенство страны не разыгрывалось: шла война, и хотя футбол и тогда не мог бы пожаловаться на отсутствие к себе внимания, однако с ажиотажем, происходившим уже в мирное время, конечно, и сравнивать нелепо.
Конечно, трудно, увлекшись подробностями спортивной жизни, устоять перед соблазном не ворошить прошлое, тем более касающееся несогласий таких немеркнущих футбольных знаменитостей, как Якушин с Бесковым.
Он готов вслух утверждать, что вовсе и не волнуется: «Каждый раз если сердце будет болеть». Но в случае с ним именно каждый раз — матчей, где победа необязательна, он не признает.
И в сезоне поддержанием физической формы озабочен бывал не меньше, пожалуй, чем в пору, когда выступал.
И вот здесь-то, при недолгом пребывании своем на поверхности, он и сталкивается с людьми, требующими от него немедленного признания ошибок и согласия с их к нему претензиями.
Правда, Бесков реальнее других сознавал силу западногерманского клуба. И меньше всех других обольщался победой в первом, московском матче, продолжал твердить о серьезности противника.
Но тот, кто хорошо его знает, работал с ним и справедлив по отношению к нему, всегда скажет, что уж кто-кто, а Бесков
Образцы, им приводимые,— из самых уголков памяти футболиста и тренера. Например, бразильцы, восхитившие его тридцать лет назад в Швеции, неизменно присутствуют в его размышлениях, вызванных новейшими футбольными событиями.
Бесков к тому же неоднократно во всеуслышание повторял — я сам от него слышал это,— что ничего он так не любит в футболе, как истинно классных игроков.
В футбольной школе Бесков расцвел под восхищенными взглядами, обращенными на него. Он, про которого впоследствии говорили, да и не прекращают говорить, что ему часто не хватает понимания людей, человеческого отношения к тому или иному способному футболисту, проявил себя в ФШМ как непревзойденный педагог.
Но уж если чем-то и походит тренер «Спартака» на знаменитого театрального реформатора, то походит как раз не на хрестоматийного Станиславского, а на реального, возникающего из прежде не публикрвавшихся воспоминаний, из воспоминаний, пробивающихся сквозь глянец.
С одной стороны, он всегда гнет свое, вдалбливает. С другой стороны, в манере его говорить, вести беседу совсем необязательно желание выразить себя, высказаться, нередко он предпочитает скрыть нюансы, которые могут быть произвольно, приблизительно, неудачно истолкованы.